Меню

Серебряный век по Фрейду

02.11.2012 09:28 87 (11597)


«Все глупости в этом мире совершаются с умным выражением на лице» — известный афоризм взяли на вооружение братья Пресняковы и написали комедию… о Блоке, его Прекрасной даме и Андрее Белом. Получилось забавно, смешно и совсем не глупо.

История знаменитого любовного треугольника Блок — Менделе-ева — Белый известна если не всем, то многим. Любовь небесная и земная, да еще в сонме практически небожителей, словом, высокая тема. И написано об этом достаточно много. Пресняковы не захотели стоять в длинной очереди историков и биографов, они придумали театральный анекдот, назвали пьеску «Пленные духи», и она буквально тут же попала на подмостки. В столице спектакль, поставленный режиссером Владимиром Агеевым в центре драматургии и режиссуры, считается одним из самых популярных, в 2004 году он даже «Золотую маску» завоевал. Наконец дошла очередь и до Челябинска. Поставить эпатажную пьеску решились в Камерном театре.

Долой штампы и авторитеты

В сегодняшнем мире уже давно нет пиетета перед авторитетами как ныне здравствующими, так и воплощенными в бронзе. Пресняковы очень чутко улавливают интонацию времени. Авторы, а вслед за ними и Камерный театр, заставили идолов не только сойти с пьедестала и говорить нормальным «человеческим» языком, но и вооружили их целым набором человеческих слабостей и странностей.

Великий поэт Блок оказался маменькиным сынком, никак не может простить матушке, что она назвала его Александром не в честь Пушкина, а в отместку мужу. Чтобы возбудить воображение, он следит в Петербурге за случайными девушками, а дома в Шахматово заставляет мальчика-слугу по ночам одеваться в белое платье и бегать по темным аллеям, чтобы вернуть утерянный образ Прекрасной Дамы. Великому ученому Менделееву оказалось не чуждо пристрастие к золотому тельцу, в свободное от научных изысканий время он делает кожаные чемоданы на продажу. Барышня Менделеева до смерти напугана маньяком, который ходил за ней целый день по пятам в Санкт-Петербурге (и потом окажется тем самым Блоком), а посему вообще с мужчинами не общается и ходит в лучшем случае в платке, который закрывает лицо, в худшем — в противогазе.

Словом, все мы, точнее они, — люди, не боги. Следовательно, и отношения у них должны быть человеческими. Ну понравилась Любовь Дмитриевна Белому — почему бы не отбить? А барышням, оказывается, не только роз и стихов хочется, но и кое-чего еще. Ничего не поделаешь, против Фрейда не попрешь, за него — гормоны. В результате все получается по правде, но совсем не так, как рассказывали в школе и читали в умных книжках.


Итак, Андрей Белый приезжает в Шахматово, чтобы собственными глазами увидеть ту самую Прекрасную Даму, о которой слагает свои вирши начинающий поэт. Поскольку на самом деле никакой Дамы у Блока не было, ее надо срочно найти. А тут на счастье у соседа Менделеева дочка на выданье, вот и славно. Начинается представление для заезжего гостя, но Белый тоже не так-то прост. Чтобы вывести семейку на чистую воду, он… Впрочем, пересказывать комедию — дело неблагодарное.


Да здравствуют комплексы!

— История повторяется дважды: один раз как трагедия, второй раз как фарс, и это относится к любой истории, — объясняет режиссер-постановщик спектакля Олег Хапов.

— Ну все-таки Серебряный век, Блок, конечно, не «наше все», но очень многое. К таким вещам принято относится с пиететом.

— А мы и относимся, — уверяет Олег. — Тут вопрос отношений. То, что вызывают все эти люди — любовь, уважение, — это однозначно. И Блок, что бы и как про него ни писалось, ни говорилось, навсегда останется тем самым поэтом, который слагал простые слова в гениальные стихи. Авторы иронизируют не над персонажами, они иронизируют над нашим отношением к ним. В жизни нет места возвышенному, говорить о высоком впрямую даже неудобно. И Пресняковы идут от противного, они нам описывают историю глазами современного человека, а потом говорят: «Вы посмотрите, над кем вы смеетесь?»

Уже второй раз Камерный театр обращается к Серебряному веку. В прошлом сезоне театр открылся блоковским «Балаганчиком». Год спустя театр продолжает тему. Кстати, первоначально хотели, чтобы постановки шли одна за другой, на контрасте: поэтически-возвышенная версия и ироническая.

— Мы не стали делать откровенный капустник, выбрали жанр иронической комедии, — продолжает режиссер. — Ирония — то, чего нам не хватает в жизни, а еще больше — самоиронии. Мы все такие важные, умные, на самом деле просто закомплексованные. Легче надо быть, проще. Это все комплексы, которые нам не дают жить свободно. С другой стороны, кем был бы Блок без своих комплексов? Заурядным юристом?

— Тогда, получается, надо не изживать комплексы, а холить их и лелеять, тогда, может быть, из тебя получится Блок или Чайковский.

— А может, и нет. Это очень сложный вопрос: услышать себя, понять, кто я такой, зачем? Опять скажут: интеллигентская постановка вопроса, а мне кажется, что мы все равно постоянно спотыкаемся об этот вопрос.


Несмотря на всю фарсовость ситуации, наличие водевильных реприз и абсурдистского контекста, Пресняковы точно так же пытаются ответить на вопрос своих предшественников о Творце и самом акте Творения. Только делают они это в совершенно другом, непривычном ключе.


Немного о кентаврах

Сакральные вопросы о смысле жизни и природе творчества в спектакле представлены совсем под другим углом. Но от этого они не стали менее значимыми. Вполне возможно, школьных учителей по литературе возмутит панибратское отношение к классикам, а тем более упоминание о смешной и неприличной физиологии творчества.

«Когда б вы знали, из какого сора растут стихи», — восклицала Анна Ахматова. Все, даже самые великие поэты были земными людьми. В ком-то возвышенное и земное существовало вполне мирно, а кого-то, как Блока, эти противоречия разрывали на части и мучали. Дух томится в плену у тела, но, увы, без плоти он не может ни ощущать, ни выражать, ни чувствовать, ни страдать. Вот такие единство и борьба противоположностей. Отсюда и соответствующее название. А при чем здесь кентавры? Это некий образ, символ, комбинация слепой силы инстинктов и направляющего духа. К тому же Белый очень любил использовать этот образ в своих виршах, вот потому в спектакле периодически и скачет по сцене как конь, пардон, кентавр. Спектакль получился неоднозначный. Вопросов по ходу возникает достаточно: уж если в спектакле появляется Арлекин (Белый), то где остальная часть троицы? Нет, в принципе, догадаться, конечно, можно. Как, впрочем, и откуда в средней полосе России все эти стройные девушки в тогах, с лирами в руках. И про кентавров достаточно много говорится. Кстати, вы знаете, как пьют кентавры? Нет? Тогда сходите посмотрите.

Фото Лидии МУХАМАДЕЕВОЙ